Потрясающая, просто потрясающая до глубины души картина – облако проходит сквозь нас, сквозь наш дом, на нашей высоте. Его можно потрогать, высунув руку из окна. Оно холодное и мокрое. Кто не мечтал потрогать облако? Я потрогал. Метрах в пятнадцати от окна за углом – фонарь, белый, неоновый. Нижние края облака вдуваются в щель между домами, обтекают сосны, теплый воздух от стен отталкивает их, и они клубятся, белые на белом подсвете фонаря. Что-то хэллоуинское в них есть. Хэллоуин по-канадски будет «Галоуiн», мы видели книжку для канадской украинской школы. Вот, не самайнское, а галоуiнское. Сверху, через крышу, и через щель поддаются все новые клубы холодного белого пара. На северной, внешней стороне дома, должно быть, все уже затянуло, не видно и противоположной стороны улицы с ее спортплощадкой. Асфальт потемнел от воздушной влаги. Похолодание резкое, днем было хорошо за 25, наверно, сейчас – где-то 15. Медленно подходит зима. Не удержался, достал камеру и минут пять стоял, снимал это действо.

Смерть Карпова меня почему-то ужасно огорчила, хотя до сегодняшнего дня я и не подозревал о его существовании, а песню про Даблин считал чем-то само собой разумеющимся, ни с кем персонально не связывал. Такой весь огорченный и провел день. Наложился на это, конечно, ужас перед завтрашним экзаменом, общий отрицал нашего учебного конвейера – шесть таргилей в неделю плюс два моэд-бета плюс какие-то идиотские задания и проекты по экономике и иже маячат впереди... есть от чего испортиться настроению.

Садясь в автобус по дороге домой, вдруг ощутил резкий приступ нежелания умирать. Очень внимательно оглядел пассажиров, ничего подозрительного не нашел, сел на более-менее безопасное место, пригнулся, прикрылся толстым Calculusом Спивака. Постепенно отпустило.

Решил опубликовать «Разговор с продавцом цветов» в интернете и в фиде. Может быть, уже и опубликовал. Это, несомненно, результат московских событий, но как именно он получен, я пока не знаю.