Про события двадцатилетней давности я только помню, что мне стало по-настоящему страшно, и я достал какой-то железный штырь и поставил его так, чтобы он был всегда под рукой. А в нашей малюсенькой однокомнатной ячейке общества под рукой было, строго говоря, все - с кресла можно было и до кровати, и до окна достать.

И я ни фига не понимал, что произошло тогда, и сейчас тем более не понимаю.